Охота на волков и медведей в отрогах Южного Урала

Величие гор в сочетании с пространством лесостепи создают уникальный, неповторимый мир природы Южного Урала. Здесь полярная сова охотится на русаков, а таежные глухари, перелетая через нагорно-степные участки, пугают степных орлов. В верховьях рек водятся таймень и хариус, а в низовьях этих же рек – осетр и стерлядь. Непревзойденное очарование произведений Аксакова, его невероятная любовь к природе родились здесь, на этих просторах, в Башкирии.

Величие гор в сочетании с пространством лесостепи создают уникальный, неповторимый мир природы Южного Урала. Здесь полярная сова охотится на русаков, а таежные глухари, перелетая через нагорно-степные участки, пугают степных орлов. В верховьях рек водятся таймень и хариус, а в низовьях этих же рек – осетр и стерлядь. Непревзойденное очарование произведений Аксакова, его невероятная любовь к природе родились здесь, на этих просторах, в Башкирии.

Содержание
  1. Волки
  2.  Медведи

Охота на волков - фото - Владимир Киселев

Волки

Этому краю в последние годы наносят ущерб расплодившиеся волки. Но, к счастью, есть люди, которые охоту на волков предпочитают любой другой охоте. Москвич Сергей Греков — один из них, он и пригласил меня в Башкирию.

Два часа на самолете и столько же на машине, и мы у его друга Ильдуса. Над поселком в вечернем сумеречном свете навис Уральский хребет. Сквозь прозрачный туман на склонах видны чередующиеся хвойные и лиственные леса. Кругом, не тронутые еще слабым теплом мартовские сугробы, но рядом, за огородами, уже журчит в промоинах горная речка. Просторный, гостеприимный дом охотника украшают шкуры и чучела медведей, волков и рысей. На стенах висят фотографии, на одной из них – Ильдус с семью добытыми волками.

Сергей:
— Это было 24 декабря 2000 года. Мы позавтракали, отремонтировали двигатель «Бурана», поменяв цилиндр с поршнем, пообедали и приблизительно в час дня поехали на снегоходах на охоту.

Ильдус:
— Скорее всего, на разведку. Мы были раньше в этом районе и видели следы большой стаи волков.

Сергей:
— Такая стая крайне опасна не только для диких и домашних животных, но и для людей. Был случай в Башкирии, когда женщина с ребенком была окружена стаей волков на автобусной остановке. Мать забросила дочь на крышу, чем и спасла ей жизнь.

Ильдус:
— Вот мы и решили проверить, где они, не ушли ли? Договорившись о маршруте и о месте встречи, отправились в путь. Пришлось ехать без раций, так как накануне забыли их зарядить.

Выехав на дальнее поле, где должны встретиться с Сергеем, я увидел волчью тропу. Определив, в какую сторону они направились, стал подниматься на «Буране» на гору. Вижу – вверху на скирде сидит волк. Секунду спустя, увидел Сергея, мчащегося на своем снегоходе. Это такая невероятная удача, что мы одновременно заметили волков! Со скирды соскочило более 10 хищников, (Сергей насчитал 14).

Сергей:
— А я, поднявшись на гору, сразу увидел на стогу и около него каких-то животных. Достал бинокль – вроде собаки. Но для свадьбы рано еще, да и откуда их столько? Зарядил ружье и на полном газу полетел под гору. В разные стороны от стога бросились удирать волки! Выбрал самого крупного, догнал и ударил дуплетом. Развернулся и дуплетом же взял другого. Следующей была волчица, но в этом бешеном азарте со стрельбой не ладилось. Я проехал через нее – вроде притихла. А уже следующие два волка подбегали к лесу. Я к ним. Где же Ильдус? Вижу убитого волка. Узнаю почерк друга: догоняя волка, Ильдус бросает руль встает в рост и стреляет зверя в голову. Его волки замирают в определенной позе – уткнувшись мордой в снег. Значит Ильдус рядом. Это хорошо.

Догнав волков уже в редколесье, ранил одного, но они уходят вниз под косогор. Мигом разворачиваюсь и, ища объезд, вижу друга. «Сколько?» — «Три» — «И я три». Он едет за этими двумя, а я, катаясь по полю, высматриваю след волка, которого видел боковым зрением, когда брал волчицу. Увидев Ильдуса на другом поле, преследующего волка, мчусь к нему на помощь. Подъезжаю, а он, засуну ствол в пасть волку, держит его – кончились патроны.

Через пару дней мы взяли еще одного волка из этой стаи и вечером, возвращаясь с охоты, увидели волчью тропу. А на следующий день, с приглашенными накануне друзьями, мы снова были там. Разбились на две группы: я с товарищем поехал по реке, а Ильдус с охотником – вдоль леса. От реки мы свернули проверить скотомогильник у фермы. А там – свежие следы! Вызвали друзей по рации. Быстро подъехав и встав на след, Ильдус уже через пять минут под дикий рев «Бурана» кричал по рации: «Вижу трех волков!» Объехав лес, видим следы волков, бегущих на махах, и следа снегохода.

Охота на волков - фото - Владимир Киселев

Ильдус:
— Заехал в лес, вижу здесь они ели, (мослы валяются) и метров через 50 с лежек на махах пошли три волка. Еду по следам, вижу, охотник идет. А я охотинспектор – надо разбираться.
— Здравствуйте, покажите документы. Побыстрее, пожалуйста, я тороплюсь.
— А зачем я тебе буду показывать, кто ты такой?
— Документы у вас есть?
— У меня нет документов.
Ружье у него с плеча снял, открыл, патроны вытащил, вернул:
— За ружьем придете в такой-то кабинет.
И поехал – некогда мне.

Впереди огромное поле на склоне горы. Вижу на верху, по гребню идут три волка. Идут спокойно, до них километра полтора. Объясняю все подъехавшему Сергею, и он сразу же в погоню.

Сергей:
— Еду по следу, вылетаю наверх и вижу у леса три волка. Даю полный газ, наезжаю на последнего. Тем временем стреляю четырьмя нулями по остальным (с тех пор стреляю волков только картечью), перед деревьями и крутым косогором торможу и разворачиваю снегоход. Волк, придавленный мной и вмятый в глубокий и рыхлый снег, почувствовав свободу, вскочил и побежал в обратную сторону.

Ильдус:
— Я еду тихонько на «Буране» по следам не торопясь, ведь для меня главное, чтобы друзья поохотились. Еду за ребятами, а на меня по их следам волк бежит. Останавливаюсь, достаю ружье, жду. Вижу, за волком наш приятель на снегоходе едет. В 10 метрах от меня волк пробежал, я стрелять не стал. Думаю, здесь все нормально – возьмет.
Поехал к Сергею, он меня около леса ждет. Говорит: «Один ранен». Волков выгонять из леса — моя работа. Еду по кровавому следу, догоняю и добиваю волка. Возвращаюсь. Сергей показывает – вот здесь еще один забежал. Я даю круг, нахожу выходной след, догоняю, бью волка и по рации зову Сергея.

Сергей:
— Объезжаю лес, и на противоположной стороне мы встречаемся. Ильдус ждет меня с добытым крупным волком. По рации соединяемся с ребятами и едем к ним пить чай.

Ильдус:
— Отдыхаем, пьем чай, снегоходы ремонтируем, фотографируемся. И вот, было уже, собрались домой ехать. Но тут Андрей, (наш начинающий охотник) признается, что видел еще одного волка, пытался его добыть, но тот ушел в лес. Никто не верит – все видели три следа и всех трех взяли.

— Андрей, — говорю – может, ты чего перепутал, может, это лиса была?
— Да волк это был, я до леса его гнал, но выстрелить не успел, он в овраг нырнул.

Решили проверить. Молча собрались и – к тому месту. Так и есть – следы волчьи. Часа три я за ним по лесу гонялся. И вот в одном месте делянка густая-густая. Кругами езжу, утюжу на своем «Буране». А это волчица была, хитрая, крутится внутри делянки и не выходит. Сергея по рации зову:

— Заезжай по моему следу, и там, где я развернулся, стрельни пару раз.

А сам двигатель заглушил и жду. Нам надо ее в лес выгнать или на поле, но на поле она не пойдет. Стреляет Сергей, я минуту выждал, стреляю тоже и выезжаю из делянки. Есть следы – вот она пошла! Погоня! Мелькают деревья, ветки, сугробы. Догнали и взяли.

Охота на волков - фото Владимир Киселев

 

Мы мчимся на снегоходах по распадку, который то вдруг сужается в ущелье с отвесными скалами, то раскрывается настежь, как огромная книга.

По широкой нижней террасе ехать удобно, не нужно повторять многочисленные извилины горной речки, опасной в это время. На прямых стремительных участках она течет открыто, а на излучинах, где течение слабее и больше глубина, прячется под тонким льдом и снегом. Мы ищем переходы волков, но второй день не затухающий снежный буран заметает все следы. За распадком опять горы. Мы рвемся вперед, но рыхлый снег, особенно на лесистых склонах, задерживает нас.

Снегоходы любят скорость, а здесь они неустойчивы, заваливаются на бок, и мы вылетаем в сугробы. Приходиться звать друзей, чтобы поднимать, раскапывать и, применяя лебедку или буксир, выбираться из трудного места, тратя на это уйму времени, а зимний день так короток. Вчера мы обследовали горные долины, но ветер там намного сильнее. Здесь, к сожалению, искать волков тоже бессмысленно. За Ильдусом, руководителем наших охот, поднимаемся на перевал и поворачиваем к дому.

По прогнозу погоды, в предстоящую ночь буран на Южном Урале должен затихнуть, и есть надежда на завтрашний день. Опять будем искать стаю, состоящую из двенадцати волков, которые несколько дней назад залезли в свиноферму. Волки шесть свиней зарезали, трех из которых съели на месте, а трех унесли с собой. Тогда по вызову приехали два охотника – начинающие волчатники. Поземка, следы переметены, они и растерялись. Рядом был лесной остров – километр на полтора. Охотники объехали его на снегоходах, выходных следов не обнаружили, но слышали в лесу крики сорок и ворон.

Пробовали углубиться в лес, но опыта нет ездить в пухляк – глубокий рыхлый снег, и они отказались от этой затеи. Но прежде возвращаться домой, охотники решили выстрелить и еще раз объехать остров с двух сторон. И вот один из них едет на «Буране» и видит вроде лиса по полю бежит. Подъехал ближе – волк. От волнения он стрелял по нему несколько раз, но добыл первого в жизни волка. На другой день охотники приехали на четырех «Буранах», а двенадцать волков из этого лесного острова уже ушли.

Тот волк, что после выстрела сорвался, или был стреляный раньше, или с краю лежал, а стая на острове осталась. Мы вернулись домой, укачанные плавным катанием по пушистым снегам и уставшие от непогоды. Но приходим в себя, чистим ружья, сушим мокрую одежду, и усталость постепенно переходит в предвкушение завтрашней охоты. Хорошо после холодной пурги погреться в бане, а потом окунуться в очарование долгого застолья, где в тесном кругу понимающих друг друга людей строятся планы на завтра, звучат безобидные шутки и воспоминания о былых охотах.

На следующий день, решая организационные и технические дела, мы задержались, и выехали на снегоходах только в полдень. После двух дней бурана все утонуло в снегах, небо прояснилось, открылись дали. Южный Урал, в ясную погоду поражает пространством – здесь уникальное сочетание гор и степей! Дух захватывает и от скорости. При стремительном спуске испытываешь несравненное чувство полета!

При подъеме в гору на мощном снегоходе, когда ревущий мотор несет машину неудержимо вверх, перегрузки такие, что не поднять и руку, но душа восторженно ликует от преодоления немыслимого склона! И солнце, и ветер и снежный шлейф из-под гусениц! Проехав по отрогам километров тридцать, мы спустились на равнину. В условленном месте к нам присоединился еще один охотник с сыном. Попили чаю, проверили связь по рациям и разъехались по условленным маршрутам.

Мы с Сергеем Грековым проверили скотомогильник на лесном острове, где видели лису, пытались ее выгнать из зарослей в поле, чтобы поснимать, но она нас обманула – спряталась. Выехали на холм, и перед нами открылась долина, которую мы должны обследовать. Ее пересекала речка в ожерелье заснеженных кустов, здесь мы и обнаружили ночные волчьи следы. Он долго шел вдоль реки, перешел ее и отправился прямиком к поселку, который виднелся в конце долины. Мы поехали его следом. Волк долго кружил на окраине села, в нескольких местах раскопал в снегу кости, погрыз их и отправился в ближайший лес.

Закончив переходы по полям, он, очевидно, пошел в лес на дневку. Сергей вызвал по рации наших охотников. Все собрались, обсудили план охоты и быстро разъехались – световой день на исходе. Ильдус на «Буране» поехал по волчьему следу – его задача выгнать волка из леса в поле, где мы должны его ждать на скоростных снегоходах.

Мчимся по просеке через березовый лес, высвеченный золотым вечерним светом, вылетаем на лесную дорогу и по рации слышим Ильдуса, который старается перекричать ревущий «Буран»:

— Поднял с лежек трех волков, они идут прямо на солнце, слышите Слышим, Ильдус, слышим дорогой. Успеем ли? Ну, держись тело, пой, душа!

Охота на медведя - фото - Владимир Киселев

 Медведи

Увлечение Сергея и Ильдуса — уничтожать опасных хищников – относится к тем немногим видам охот, что идут на пользу природе и людям. При этом друзья не только не признают капканы, яды и петли, но и, например, общепринятую охоту на берлоге – «разбудил и убил» — считают не очень благородной. А вот когда медведь наберет силу, добыть его в засаде на «задирах» — это охота для них. И действительно, трофеи таких охот иногда ошеломляют!

Ильдус:

— В самом начале августа мой дядя приехал с пастбища: «Ильдус, сынок, медведь задрал корову, помоги». Не спускаясь с лошадей, чтобы не оставить следов, мы подъехали на поляну, где лежала корова. Стали разбираться. Оказалось, что медведь в загоне ночью напал на корову, завалил ее и, еще живую протащил метров 150 до того места, где теперь она и находилась. Пока тащил, она орала. Пастухи, услышав, завели бульдозер, который всегда находится у фермы, и отогнали медведя.

Недалеко от этого места очень подходяще росли три липы. Если устроить здесь лабаз, то дующий с гор вечерний ветер не даст медведю учуять человека. Так и сделали. Взяли веревку с фермы, чтобы не было постороннего запаха, привязали жерди для лабаза, сидя на седле лошади. Прибивать гвоздями нельзя – будут скрипеть. Работу закончили и уехали.

Вечером, в половине восьмого, когда на ферме началась дойка, под шум, к которому медведь привык, я залез на лабаз с лошади, а мой дядя с лошадьми уезжает и кричит, как будто коров гонит. Я посмотрел на часы и повернул их для удобства внутрь запястья.

Прошло время дойки. Слышу, на склоне забеспокоились птицы. Вижу, осторожно спускается медведь и подходит к корове, а она в пяти метрах от меня. Я стал поднимать ружье и часами его задел. Медведь как вздыбился! Огромный – горы собою закрыл. А куда стрелять? Он ведь лапами грудь себе загородил. И в это время доярки звенят – фляги моют. Медведь развернулся в сторону фермы, носом покрутил, засопел. Я дуплетом в бок и ударил. Он взревел и на махах в гору помчался. Я перезарядился, повесил фуфайку на левую руку и пошел за ним. Нападет – брошу ему фуфайку, пускай рвет.

Уже сумерки, но кровь вижу, иду по следу. Метров двести поднимаюсь, вижу: что-то лежит. Это оказалось дерево. Встал на него – и вдруг рев! Отпрыгиваю и жду нападения. Но нет, все тихо. Надо искать. Нахожу. Такая туша – я подойти боюсь. Осилил себя, подошел сзади и стволом в затылок тычу – готов.

Одиннадцать человек с вагами и веревками еле погрузили медведя на телегу. По дороге ось сломалась, а ведь грузчики каждый день на этой телеге возили по 600 килограммов молока в холодильник. Утром приехал «ЗИЛ – 157», погрузили с трудом медведя в кузов, задние его лапы упирались в один борт, а передние в другой.

А через неделю из Урюка ко мне приходит дед: «Сынок, был у медведя на задней лапе след от троса?» Я говорю: «Был». – «А круглая пуля в левой ноге?» — «Навылет ушла». – «Он нашу Савраску – кобылу – задрал и мой отец этого медведя в петлю поймал и ранил его, но он петлю порвал и ушел».

Буквально через два дня опять приезжает мой дядя: «Сынок, медведь опять корову задрал». Мы на лошадях находим в лесу это место – поляну. Трава примята, кровь и корова лежит. Сделали лабаз, я сел сразу, а дядя с лошадьми уехал.

Примерно через час вижу – идет медведь по моей тропе (лошадиного следа он не боится). Подходит сзади к лабазу. Я не дышу. Понюхал и, фыркнув, отпрыгнул. Видно, когда я залезал, где-то кору задел, где-то ветки. Медведь маленько учуял. Сделал круг и, не найдя человеческого следа, осторожно вышел на поляну. Я медведя выцелил и жду, когда он удобнее развернется. А медведь лег и ползет в сторону коровы – охоту устроил. Думаю: может он, как кошка с мышкой с коровой решил поиграть? И вдруг перед ним встает как приведение белый теленок! Ничего не понимаю: ночь, до фермы три километра, откуда он?

Охота на медведя - фото Владимир Киселев

Медведь распластался и вот-вот прыгнет. Я стреляю, медведь взревел, перевернулся. Еще раз стреляю, и он затих. Вторым выстрелом я попал ему в ухо. А теленок лег в траву и затаился, как будто его и не было. Я перезарядился, спускаюсь с лабаза, медведь меня не интересует. Бегу туда, где видел теленка. И правда, лежит – замер, только глазками за мной водит. Оказалось вот что. Корова ушла телиться в лес, где на нее и напал медведь. Вырвав вместе с кишками место с теленком, съел вымя, легкие и ушел. На спине у малыша остались четыре полосы от когтей. Вырос этот теленок в прекрасного племенного быка, и назвали его Мишкой.

Сергей:
Приехал я к Ильдусу, и он мне сразу: «Собираемся, на дальнем пастбище медведь задрал корову». Сели в машину, поехали. Пастухи показали корову, она лежала на поляне у ручья. Рядом, на черемухе сделали лабаз, натерли все полынью, потоптались в помете и сели. По нашей просьбе пастух прогнал стадо по нашим следам. Быки учуяли кровь, заревели.

Стадо угнали. В июле месяце сидеть на лабазе тяжело: комары, птицы, кузнечики – сплошной звон. Опустился туман, и комары исчезли. Ушел туман – комары появились. Ильдус говорит: «Это горы дышат».

Ильдус:
— По полю волк идет по высокой траве в тумане, но близко подходить не стал – ушел.

Сергей:
— Смотрю, Ильдус выпрямился, приподнял ружье. Я тоже выпрямился, а у меня патронташ новый кожаный – захрустел. Слышу фырканье и галоп, будто бы лошадь бежит.

Ильдус:
— Медведь спустился с горы, в ручье воды попил, и вот-вот должен выйти из-за кустов и подняться к корове. Но остановился. Воздух нюхает и фырчит.

Сергей:
Туман туда-сюда ходит и какие-то запахи до медведя доносит.

Ильдус:
— Подняв ружье, думаю: «Медведь только выйдет из-за кустов, сразу стреляю». А в это время захрустел патронташ. И как раз туман шел от нас на медведя. Он рявкнул, метров двадцать отбежал, демонстративно топая. Видимо, думал, что другой медведь у коровы. А я-то знаю, что он вернется, но сначала даст большой круг и будет более осторожен. Но в эту ночь его так и не дождались, видно учуял нас.

Сергей:
— На следующий день я взял жену, Ильдус – дочек, и мы пораньше поехали на это пастбище собирать землянику. Разместились на соседней поляне метрах в 300 от задранной коровы. Моя жена собирала травы вдоль леса, а мы все – землянику на косогоре. Ягод – наступить некуда. Ильдус говорит: «Пора». Мы своих отвели в дом, где живут пастухи и доярки, взяли ружья и на лабаз.

Пятнадцать минут первого слышим страшный крик на той поляне, где мы собирали ягоды. Ильдус спрыгнул, телогрейку на руку, ружье в другую и побежал. Я за ним. Спрашиваю: «Что случилось?» — «Медведь корову дерет».

Пока мы добежали до поляны, зверь угнал корову в лес. Здесь на открытом месте мы могли бы еще стрелять, а в лесу — совсем темно. Ходим по поляне и слушаем, как медведь гонит корову все выше и выше в горы. Даже когда мы, собираясь уезжать, садились в машину, корова все еще кричала.

«Вот почему мне было так страшно, — призналась моя супруга в машине, — когда я ходила по краю леса и травы собирала. Чувствую опасность, а не понимаю, откуда она исходит. Шаг было страшно сделать». Хорошо, что мы рядом, собирая ягоды, постоянно шумели, смеялись и громко разговаривали.
На следующий день нам, к сожалению, нужно было улетать в Москву, и я обратился к другу: «Ильдус, надо бы наказать этого медведя». – «Хорошо».

Ильдус:
— На другой день поехал я верхом на лошади искать эту корову и делать лабаз. Только охотиться было нельзя – рано. Сергей-то тогда приезжал всего на два дня, поэтому в засаду пошли сразу, в первую же ночь. Вот и подшумели. Медведь, конечно же, приходит, но ведет себя крайне осторожно. Нашел я корову, срубил вдалеке жерди – лабаз готов. Трава там выше меня и в основном медвежья дудка. И лишь там, где лежит корова, крошечная полянка и ручей.
Следующий день я пропустил, а на третий вечером с пастухом поехали. Медведь там наследил, а лошади молодые, не идут – боятся. Пришлось идти пешком. Рядом на пригорке медведь убил эту корову, вытащил кишки и оттащил к ручью. Я потоптался по кишкам, чтобы отбить запах, и пошел к лабазу. Когда переходил ручей – схватился за деревце рукой для опоры и перешагнул.

Залез на лабаз, трава до ног. Внизу тропа, дальше корова лежит у ручья. Галдят птицы, звенят насекомые, шумит ручей, но я все «фильтрую». Слышу, спускается медведь по склону. Правда, я ждал его снизу. И правильно ждал – снизу еще один идет по тропе. Остановился, постоял, посопел, два раза на воду наступил.

Верхний медведь, слышу, немного побежал, потопал демонстративно и замер. Нижний в ответ фыркнул и сделал выпад. Верхний – молодой медведь, воришка – побежал в гору. Нижний – хозяин сделал круг, и вот я уже вижу его хребет за ручьем в траве. Сижу, жду. А медведь идёт по моим следам к корове, мой запах не чует. Подошёл к ручью и сразу в том месте, где я рукой взялся, потянул воздух носом и фыркнул.

Уйдёт ведь! Мгновенно выстрелил в голову, и он рухнул в ручей. 

Через несколько дней на эту же корову стал ходить другой медведь – воришка. Один вечер в засаде сидел Сергей Греков, но медведь не вышел. Сережа у нас житель городской и для медведя душистый. Сергей уехал в город на следующий день, и мы с Искандером вечером пошли сторожить медведя. Я сел по середине склона на фуфайку, а Искандер сел сзади меня. Ружье положил на колени, фонарь слева, топор и нож справа. Только приготовился, замер, Искандер толкает меня. Над нами по хребту оврага идет медведь. Я ружье поднимаю, и он услышал или заметил, побежал галопом по хребту, не сворачивая, через крапиву. А напротив коровы этот медведь протоптал прогал. Я навел ружье на этот прогал, он туда вылетает, и мы с Искандером стреляем одновременно. Медведь умер на лету – моя пуля попала в шею, перебив позвоночник, а пуля Искандера под лопатку.

В распадке, где мы сегодня были, я люблю охотиться осенью, когда опадет листва, с гончей. Эхо создает в это время такую невероятную по звучанию и по силе музыку гона, что однажды приглашенный мной охотник из города весь гон просидел на одном месте и от умиления плакал.

Как-то по первому снегу знакомые охотники гоняли там зайца с собаками, стреляли и ненароком подняли из берлоги огромного медведя. Сообщили мне. А ушел он как раз в сторону Урусбайска, где у меня привада. Погиб жеребец, которого мне отдали, и я отволок его на машине к медвежьей тропе и сделал лобаз. Туда ходят два медведя, небольших, правда, и потихоньку кормятся. Мне на них лицензию закрывать не хотелось.

Так вот, поехал я на УАЗе и в поле и в поле увидел следы этого медведя. Перед тем, как лечь в берлогу, он следы путает и идет полями, где поземка следы заметает. Я там подъеду посмотрю и там подъеду посмотрю, а когда понял, что медведь не минует привады, приехал домой, взял ружье, пули, спальник и вперед на лобаз. Чтобы помочь грузить добытого медведя, я пригласил племянника-егеря.

Я даже не стал проверять приваду, чтобы лишний раз не шуметь, оставил племянника в машине и пошел к лобазу. Сел, только прикрутил фонарь под стволы, ведь через два часа начнет темнеть, и еще даже предохранитель не толкнул – появляется медведь. Представляете, ослепительный снег и к приваде, как к себе домой идет огромный зверь. Под лоснящейся шкурой, а у этого медведя она бала темная-темная, почти черная, перекатываются упругие мышцы.Его невероятная сила видна в каждом движении. Да, ноябрьский упитанный медведь, не апрельский –космач, который с голодухи «катает ковры», отдирая пластами дерн, добираясь до кореньев ичервей, да в отзимку по насту преледует лосей. Подпустил я его метров на десять и завалил у самой привады. Подогнали УАЗик, выкопали с племянником две ямы под задние колеса, и с помощью арканов и ваг, с трудом, загрузили медведя в кузов.

Огромный оказался зверь, в нем было около четырехсот килограммов. Я люблю охотиться на медведей на задирах, потому что плотоядные инстинкты обычно проявляют самые крупные звери, обычно матерые самцы. Но иногда, чтобы закрыть лицензию, приходиться добывать медведя на берлоге. Тут уж выбирать не приходится, какого разбудил, такого и добыл – попадаются и достойные трофеи. Такие гиганты, отъевшись на желудях, не утруждают себя земляными работами, а, надрав коры и собрав листья для подстилки, они перед бураном ложатся, прислонившись к толстому дереву, и их заметает. Как-то приходит ко мне охотник и говорит, что нашел на хребте в дубах берлогу. Утром, взяв с собой рабочую лайку и восьмимесячного кобелька, белого и пушистого, как снег, мы отправились в горы. Подошли к берлоге, спустили собак. Мой напарник встал подальше, а я поближе. Когда охотники рядом лайки работают яростнее.

Медведь не любит близкого облаивания – появляется его голова – стреляю, и она исчезает. Напарник тоже стрелял, но попал в дерево, и рикошетная пуля взрыла снег у моих ног. Я его послал…метров на сто и попросил не появляться, пока не позову. Из берлоги опять высовывается медвежья голова – я стреляю — она исчезает. Вокруг чела закружили собаки и надо же, белый пушистик провалился в берлогу! Рев, визг – берлога загудела, как вулкан – все пропал песик. Когда притихло, я заглянул в чело, но там ничего не видно и фонаря нет. Что делать?

Головой не полезешь, рукой тоже. Я взял охапку снега и высыпал в берлогу. Обозначилась медвежья голова – она зашевелилась. Ружье рядом и быстро в нее выстрелил.

Позвал приятеля, мы раскопали берлогу и вытащили медведя. Первым делом я осмотрел голову зверя. Одна моя пуля отбила медведю нижнюю челюсть, другая срикошетила от его лба.

— Смотри, еще медведь – закричал приятель и прицелился в раскрытый пролом берлоги.
— Стой, кричу ему, это же лайка!

Наш белый и пушистый песик стал бурым, ну точно медвежонок. Разъяренный медведь катал его по всем стенкам, вывалял в земле, а схватить не смог – челюсть отстреляна. Да к тому же лайчонок забился и залип между корнями, что и спасло ему жизнь. Это была его первая охота, но, к сожалению, в эту же зиму его волки съели.

Владимир Киселев
 

Наша справка:

"Вести" Новосибирск 08.01.2010: Ситуация аховая — охота на волков:

Травить нельзя, убивать некому. Дикие животные осмелели и всё чаще подкрадываются к населённым пунктам. В одном из районов Иркутской области сегодня стало ощутимо больше волков. Причём, это чувствуют на себе не только охотники, но уже и домашние животные.

Нижняя челюсть. Это все, что осталось от полуторагодовалого бычка. Нападение произошло в конце осени. Теленок принадлежал семье продавца местного магазина.

Людмила, жительница с. Ахины: "Мы хотели продать его, купить ребенку вещи. Ребенку четыре годика. Но ничего не получилось, а скотины у нас мало".

На поимку стаи собрались многие жители села. Ранним утром устроили облаву. Но неудачно.

Ростислав Хахалов, охотник: "Мы неправильно, наверное, сделали. Погнали их в лес, ну туда, в тайгу. А волки есть волки: почуяли, видимо, и ушли тем же следом, в ту же падь".

По словам местных жителей, хищники ушли недалеко. Их вой сельчане слышат почти каждую ночь.

Галина Багаева, глава муниципального образования Ахинское: "Как говорят наши старожилы, если волки воют и им отзовется хоть одна собака, то волки войдут в деревню. Опасность очень большая".

Охота на волка – дело долгое и хлопотное. Сначала надо обнаружить лёжку стаи. Потом устроить облаву. Съемочная группа вместе с охотниками попыталась найти следы серого.

Для охоты на волка нужно подготовиться как следует. Надеть теплые варежки, шапочку и капюшон.

Однако встретить волка не удалось. Хотя один раз подумали, что удача улыбнулась. Но… Это оказались дикие собаки. В местном охототделе признают: ситуация с хищниками сложная не только в Ахинах, но и во всем районе.

Александр Топшиноев, госинспектор Отдела охраны труда и использования животного мира по Эхирит-Булагатскому району: "Численность увеличилась. В связи с тем, что запретили применять ядохимикаты. Раньше травили барием. Сейчас нельзя. А настоящих волчатников можно пересчитать по пальцам".

Заявления от жителей Ахин уже отправлены в местные органы власти. Облавы на волков должны пройти до конца года.

Оцените статью